Начало игры.

Шаги. Мягкие, неслышные. Но не осторожные. Скорее... Да, уверенные и твёрдые. Остановилась. На фоне белой шкуры ярко выделяются черные полосы. Внимательный, холодный взгляд. А в душе... Пустота. Наклонила голову. Усталость, да. Подошла к ближайшему ручью. Воды бурные, скорее всего они принесены в эту долину с гор... Прямо как Ингеро. Теплота. Подруга, можно сказать. Можно сказать...
Прищурилась. Сделала несколько глотков. Воды ледяная, обожгла горло. Чуть сморщилась. Осмотрелась. Небольшой холмик. На его вершине раскидистое дерево. Магнолия вроде... А, впрочем, какая разница? Усмешка. Подошла. Легла на вершине возвышенности и равнодушно посмотрела на какаю - то пёструю птицу, сидящую на нижней ветке. Есть совсем не хочется. Минуту поизучав пернатую особь, глухо рыкнула. Птаха с испуганным воплем взмыла в воздух. Чего боится? Наивная... Вздохнула. Положила тяжелую голову на вытянутые передние лапы. Пустота...

Ещё кто - то был здесь. Эта простая истина пронзила меня неожиданно. Плавно подняла голову, повернула белую, с черными полосами морду и пристально посмотрела на тигра. Да, это был мой собрат. Такой же белый, с тёмно - коричневыми полосами... А у меня они чёрные. Льдинки - глаза задумчиво сверкнули. Здороваться? Он меня пока не заметил. Явно, тигр пребывает не в самом хорошем расположении духа. Хотя, я могу ошибаться. Кончик белого, без полос, хвоста, чуть дёрнулся. Нет, надо проявить знание вежливости и морали...
- Приветствую.
Обычное, простое слово слетело с губ мягким, обволакивающим рыком. Спокойным, не высказывающим никакой агрессии, либо злобы. Я давно не чувствовала этого. Все мы равны и должны жить наравне. Я могу кого - либо выделять из пёстрой толпы живущих, да, могу. Но только после того, как узнаю получше.

Прохладный, если не холодный, взгляд. Полнейшее равнодушие во всем облике. Жаль, но это уже привычно. Хотя иногда хочется чего - то нового, неизведанного... И к ощущениям это относится. И к чувствам. Но собрат, который нахально меня рассматривал, не вызывал ничего, кроме снисходительной усмешки.
- Тигрица. Сам видишь...
Лениво привстала, потянулась. Мышцы расслабились и благодарно заныли. Села обратно, взглянула на крону дерева. Листья сухо шуршали над головой. Я не могла сконцетрировать внимание на этом представителе рода кошачьего. Не получалось. Мысли, сознание скользило по окружающим меня предметам. будь то трава, листья, птица, вода или камни... Без разницы.
Вспомнила о собеседнике. Вспомнила про такую вещь, как имя. Нужно представиться... Как бы.
- Если особо интересно, моё имя Фейт.
Никакого встречного вопроса, типа - "А как тебя зовут?". Если честно, мне всё равно. Имя, слова - это мелочи повседневности. Слова, это терпимо, но имя... Глупо.

.fate
Gokudo
-БиллТигр представился.Зачем?Чёрт его знает.Опять пробежался глазами по окружающей его картине.Всё одинакого.Нет разнообразия.Повалился на бок.Опять таки зачем?Бес понятия.Придвинул хвостом опавшию листву.Лизнул правую лапу.Тупо...Положил голову на  траву.Ухо уловило вебрацию.МышьПодвёл диагноз Билл.Ну чтож...Преподнялся опираясь на передние лапы.Взглянул на воду.Хотел было попить.Впомнил ощущения ледяной воды на языке.Фу...Сморщил нос.Опять уставился на собеседников.

"Мать моя макака, она - тигрица. Новость, так новость! Я поражен умом и сообразительностью этой... пф..."
- Вообще-то я и спрашивал имя.
Отозвался Гокудо с таким видом, что для полной картины не хватало только пальцем у виска покрутить. Ну, а так как физиология этого не позволяла, то пришлось обойтись только надменно-высокомерной интонаций, которую, впрочем, тигр обычно не менял на какую-либо иную. Тигрица вела себя предельно спокойно. Это малость раздражало, но Гедомару умело держал себя в руках и невозмутимо созерцал кошку с видом "Всех нах, ибо нех, хотя пох".
"О, убей меня Мерлин..."
Гедомару с крайне недовольным видом наблюдал за новоприбывшим тигром, спустившимся к ручью, что бы утолить жажду. Этот незнакомец был взрослым, как и тигрица, с которой подросток вел "беседу". И  обозначившийся неподалеку пришелец был... БЕЛЫМ. Гокудо явно ощутил, как теряет внешнюю индивидуальность. Просто чудесно. Не принц, не личность, а шут, коих, как грязи.
"Точно... ГРЯ-ЗИ!"
Он уже собирался какой-то репликой парировать монолог Фейт, но его нагло прервали. Совершенно бесцеремонно. Кот поморщился, словно аромат саванны стал крайне отвратительным, особенно для его чувствительного носа. Го сузил глаза и уничтожающе уставился на незнакомца.
- Кого-то не учили манерам.
Уже более спокойно произнес он, картинно закатив глаза.
Самого-то его манерам учили. Ох, как его учили. Отец не давал спуску дерзости сына, а тот в свою очередь боялся только своего отца. Надменный этикет, который Гедомару перенял от Рамуса сопровождал его всю жизнь вне родительского дома. Отец жестко вбивал в отпрыска своего все основы марали и аристократического поведения, после чего, как правило, Го гадал, сломано ли у него ребра или это они просто потрескались. И все же отца он уважал, боготворил и всячески ему подражал. Даже сейчас.

А он лишь дерзко усмехнулся ей в глаза. В самом деле, что за забавная особа. Имя ей подавай. Может еще раскланяться в ножки? Да уж, судя по тому, как горделиво кошка восседает на холмике, только этого она и ждет. Ножки... Кланяться... Все это звучало бы сейчас даже непривычно мягко для Гокудо, который выразился бы непременно в более грубой и непристойной форма, заткнув на пару секунд крики и вопли эстетического воспитания.
"Вы посмотрите на нее... Царица царская... А ведь вероятно безродная..."
И подросток снова брезгливо поморщился.
- У каждого для меня свое имя.
Он многозначительно хмыкнул и снова расплылся в неприятной, слащаво-ядовитой улыбке.
Действительно, у каждого, с кем пересекался Гедомару, для тигра было свое нарицательное. Свое обращение. Ингода они повторялись. Но только от того, как считал Го, что некоторые были обделены умом и оригенальностью. Его назвали совершенно по разному, от "Наглая-самовлюбленная-тварь" и "хорек-переросток" до "пупсика" и "милашки". Все это так забавляло, что не оставляло его равнодушным. Ему нравилось все это. Особенно смотреть на умиленные или разьяренные физиономии собеседников. Вот, что доставляло истинное удовольствие.
- Позже, возможно, если этот глупый разговор затянется, вы сами назовете меня так, как сочтете нужным. Если же наша милая беседа оборвется, то значит я останусь не назван.
Гокудо не нравилось, когда кто-то произносит его имя. Когда кто-то зовет его по имени. По его настоящему имени. Может от того, что последним, кто его называл так - была покойная мать. От отца он слышал лишь пугающее и холодное "сын". Тигру не нравились интонации, с которыми могло бы быть произнесено его имя. Пусть лучше "Ну, тот который" или "Да этот самый".

Тигр вскину брови в притворном, лживом изумлении. Взгляд же остался непоколебимо холодным.
- Я никогда ничего не жду. Если мне надо, я просто беру.
И это было чистой правдой. Гокудо не привык ждать чего-то от кого-то. Фактически он даже не умел терпеть, ждать, выжидать. Он любил получать то, чего хочет, сразу, без малейшего промедления. И забирать все без остатка. Так, сказать, работал он по максимуму. И для этого ему не нужна была чужая помощь. Хочешь чтобы что-то получилось - сделай это сам. Да и, в конце-концов, ему не на кого было рассчитывать. Никому не доверяющий и презирающий любого, кого сочтет ниже себя, он не имел ни друзей, ни тех, кто бы доверился ему. Словом, Гедомару был обсалютно и безраздельно одинок. Что его может и угнетало, но никак не сбивало с привычного образа жизни. Да и не сильно-то его это расстраивало.
- А имен у меня достаточно, что бы жаждать еще одного.
Он ухмыльнулся и поднялся на ноги, бросив все такой же прожигающий взгляд на тигра, так бессовестно его доселе перебившего, а теперь в тряпочку молчавшего. Ну, что за невежда. Он мог бы и извиниться. Чай не в деревне родился.
"Солнышко мозги выжгло...*?"
Гордо и как-то капризно вздернув нос, подросток развернулся к присутствующим спиной и направился в сторону здешних джунглей, где можно было укрыться от всепожирающей жары.
- Счастливо изжариться.

---> Джунгли.

Отредактировано Gokudo (2009-01-17 22:35:36)